Я быстро нашёл здание, куда мне требовалось явиться. Внутри оказалось довольно темно и холодно. Поблуждав по однотипным коридорам, я всё-таки добрался до нужной двери, постучался и вошёл. Кабинет имел почти идеально квадратную форму, стены и потолок были выкрашены в серый цвет, деревянный пол покрыт темно-коричневым лаком, единственное окно напротив входа плотно занавешено синими шторами. Здесь, как и во всём здании, царили прохлада и мрак. В центре комнаты стоял незнакомый пожилой мужчина среднего роста, одетый в простой черный костюм-двойку и бежевый легкий свитер с горлом. Он начал разговор:

- Владимир Владимирович?
- Да.
- Хорошо, что вы пришли.

Тембр его голоса имел какой-то металлический оттенок, слова он произносил подчеркнуто медленно.

- Мы давно вас ждём и даже приготовили деньги.

Он озвучил мне сумму, я попытался умножить месяцы, прошедшие с моего 23-го дня рождения на размер пособия, но сбился. Он продолжил:

- Правда, вы должны отдать нам кое-что.

Я сделал удивленное выражение лица, а он открыл рот, ткнул пальцем в нижний левый предпоследний зуб и кивнул в мою сторону. Я почувствовал резкую боль в том самом месте, куда указал незнакомец. Попытался потрогать зуб языком: из десны торчало что-то похожее на нить. Я засунул правую руку в рот, взял кончик, вылезший из-под коронки, и потянул за него. Боль резко усилилась, нить поддалась и стала медленно вылезать. Я тянул, пока у меня в руке не накопилось около 10 сантиметров. Потом остановился, резко дернул, но нитка больше не двигалась, как будто на другом её конце где-то у корня оставалось что-то, что ей мешало. Дёрнул ещё раз, зуб захрустел и выпал. Я выплюнул его, поднес нить к глазам и внимательно осмотрел. К ней был привязан небольшой кусочек плотной бумаги, сложенный несколько раз. Развернув его, я увидел чёрно-белый снимок моего отца, размером примерно 3.5 х 4.5 см. Незнакомец, молча наблюдавший за процессом, вытянул руку и подставил открытую ладонь, я вложил в неё фотографию, он громко и отчетливо произнес:

- Теперь можете идти.

Я почувствовал головокружение, к горлу подступила тошнота. Мигом выскочил из кабинета, не помня себя, пробрался сквозь плохо освещенные коридоры и очутился на улице. Резкий ветер подул мне в лицо. Я глотнул свежего воздуха и поднял взгляд на небо. Оно давило. Мрачное и тяжелое, казалось, вот-вот рухнет мне на голову. Сыпал мокрый снег. Редкие прохожие оглядывали меня, как будто со мной что-то не так. Вечерело. Я не хотел задерживаться в этом месте и поспешил уйти. Сунул руки в карманы куртки и остолбенел: они были набиты деньгами. Я достал купюры и начал их пересчитывать…